...Тут раздался новый шум. Джослин сразу забыл про немого,
повернул голову, прислушался. "Нет, - сказал он себе, - не
может быть, им не успеть так быстро!" И он поспешил в южный
неф, откуда можно было через средокрестие заглянуть в северный
трансепт. Возле часовни Пиверела он остановился. И прошептал,
исполненный радости, которая была слишком глубока, чтобы
выносить ее из храма:
- Нет, это правда. После стольких лет неустанных трудов.
Слава Господу.
Ибо совершалось невероятное. "Ведь я проходил здесь
столько лет изо дня в день, - подумал он. - И всегда то, что
снаружи, было отделено от того, что внутри, так же четко, так
же вечно и непреложно, как вчерашний день от сегодняшнего.
Внутри - гладкий, расписной камень, снаружи - грубые, обросшие
лишайником стены. Вчера, да нет, сегодня, только что между ними
была неодолимая преграда. А теперь там сквозит воздух.
Разобщенные части соприкоснулись, и я, как в замочную скважину,
вижу угол дома канцеллярия, где, быть может, сейчас ждет Айво.
Мужайся. Слава Господу. Это начало свершения. Одно дело
велеть вырыть яму меж опорами, словно могилу для какогонибудь
именитого горожанина. А это совсем иное. Теперь я поднял руку
на самое тело своего храма. Как хирург, я поднес нож к животу,
бесчувственному от макового отвара..."